Заметки Путешественника

[Luazkin]

Nikolks, я восхищен Вашим владением языком, способом и стилем изложения!

А поскольку сам - тоже человек походный, всё Вами указанное мне еще очень близко.

Спасибо Вам огромное за тему!!!

Тему - в подписку и в избранное браузера.

[Nikolks]

Nikolks, я восхищен Вашим владением языком, способом и стилем изложения!

А поскольку сам - тоже человек походный, всё Вами указанное мне еще очень близко.

Спасибо Вам огромное за тему!!!

Тему - в подписку и в избранное браузера.

Спасибо и Вам за теплые слова, мне очень приятно! Делиться впечатлениями с единомышленниками вдвойне приятно.

А какой вид туризма предпочитаете?... и места дислокации...

 

Продолжение...

Утром быстро долетели по спокойной воде до Очакова, утрясли формальности с пограничниками, скупились и взяли курс на Тендру. Обогнув Кинбурнскую косу, растерялась. Ожидала увидеть на горизонте, если не саму Тендровскую косу, то хотя бы маяк. Была прекрасная погода, а на горизонте ничего, кроме кораблей не наблюдалось. Навигатор Lowranse картами моря не оснащен, и мы уже давно шли по «белому листу». Выручил опять Oregon –Тендровская коса в нем есть. Шли по азимуту. Вскоре серой точкой на горизонте показался маяк, потом силуэты редкой поросли и узенькая полосочка земли. Удивление смешалось с восторгом – кристально чистая бирюзовая вода!!! По всему ракушечному берегу валяются рапаны – один красивее другого. У берега плещутся дельфины – большие черные и поменьше серенькие. Торжественное фото на память, поднятие «кубка» и веселое купание ознаменовало конечную цель нашего путешествия. Праздничным этот день был во всем: безоблачное небо, кристально чистая вода, легкий освежающий ветерок, сдувающий всякую кровососущую тварь, компания друзей-единомышленников, хорошее настроение, холодное пиво, бычки, креветки. А вечером праздничный ужин – колбаски с жареной картошкой и торт «Наполеон».

 

 

У Тендры - богатейшая древняя, новая и современная история, необычное геологическое прошлое. Большая часть ее входит в состав Черноморского биосферного заповедника. Возникла она в результате морской аккумуляции песка и ракушечника. Поверхность косы низменная. Еще в античные времена Тендровская коса считалась капканом: она очень низкая — буквально пару сантиметров над уровнем моря. Поэтому во время шторма волны ее захлестывают, суши не видно. И только по звуку прибоя можно определить, что перед тобой коса. Даже если капитан услышал шум прибоя, то спасти корабль уже не успеет, и судно наверняка погибнет. Оно прочно садится на мель.

Во время русско-турецкой войны 1787-1791 гг. около Тендровской косы русская эскадра контр-адмирала Ф.Ф.Ушакова 28-29 августа 1790 разбила турецкую эскадру.

Ночью начался шторм. Бастер еще с вечера почти полностью затянули на берег и связали с Прогрессом страховочной веревкой. Обь и Прогресс поставили на растяжках носом к морю с двух сторон от Бастера, метрах в десяти. За время путешествия уже привыкли к волнам, на крепком сне они не отражались. Но в половине второго поднялась посмотреть, что происходит. Северный маяк подсвечивает, но спросонья долго не могу сообразить, почему Бастер болтается возле нас, и что это такое выросло у него на корме. Разъяренная нашим равнодушием волна ворвалась в узкую щель под тентом, разом разбудив Сержа и приведя меня в чувство:

- Бастер уходит,- сообразила я. В следующее мгновение что-то грохнуло, и тент как-то сник. Бастер бросило волной на нас, вырвало крепление тента и оставило ему глубокую рану по борту. Пулей Серж выскочил из лодки, пытаясь поймать взбесившиеся судна. Оказалось, что за Бастером в море болтается на волнах Прогресс. Отрезав ему путь к Турции, Капитан попытался вытрясти Борменталя из спальника. У него потом еще долго болела шея, но он не проснулся. Ворвавшись в палатку к Шаленим, перепугал Ириску, но Димон тут же проснулся и бросился спасать лодки. Вдвоем они даже смогли Борменталя разбудить, и все вместе по-новому закрепили лодки.

 

 

Утром все три лодки прочно стояли на берегу. Сережа с задумчивым видом стрельнул у меня мои шлепки – его ночью смыло. Пока он бродил по побережью в поисках, в лагере на столе уже были выложены все имеющиеся ножи, и даже топоры. Группа давилась от смеха, подбирая подходящее полено. По законам туризма утерянную вещь нужно сделать самому. Деревянная ложка у Сережи уже была.

Дневка на Тендре не прошла бесследно: Капитан, не приветствуя праздное шатание по лагерю, организовал заманчивыми словами «Здесь совсем рядом», радиалочку в 15 км по жаре к Старому маяку 1827 года. Чтобы избежать разрушения берега, возле него затопили 2 старые баржи. Еще дальше в море лежит эсминец «Фрунзе». Доверчивый лабрадор жалобно скулил большую часть обратного пути. Все остальные старательно делали вид, что совсем не устали, и еле-еле доплелись до лагеря. Но, едва окунувшись в приятно освежающую воду, силы вновь вернулись, закрепив хорошее настроение от дневки, Тендры и самих себя. Серж со Станом ныряли за мидиями, Сережа, Ириска и Зандер собирали ракушки.

Ночью опять штормило. Мои шлепки смыло. Утро озадачило и огорчило. Море не хотело нас отпускать. Заканчивалась питьевая вода. Не хотелось терять еще один день. Завтракали в задумчивости. Море, как будто почувствовало наше настроение, стихло и отпустило нас. Легко полетели по гладкой воде. В месте, где Oregon рисует границу Днепра и Черного моря, стали на якоря и отпраздновали возвращение в лоно родной реки всеобщим веселым купанием.

Человек всегда чем-то недоволен,- любит повторять Димон. И ведь, действительно,- светит солнце – плохо, что ветер дует, утих ветер – плохо, что комары кусают, не стало комаров – плохо, что дождь пошел, кончился дождь – плохо, что жарко… И так всегда.

Димон даже ввел новую традицию… (В туризме не принято пить за погоду. Лучше даже и не говорить о ней ничего, но…) Если с вечера Димон поднимает тост за хорошую погоду, утром непременно будет ясное небо и полный штиль. Причем, срабатывает этот номер исключительно только у него. Стоит Борменталю предложить «идти скорее, чтобы не раздуло», как начинается настоящий шторм со встречной, самой противной волной.

Утром подразнили бычка, но, убедившись, что это не судак, потеряли интерес. Едва вышли на Кременчугские разливы, как ветер начал крепчать, и волна становилась все злее. С большим трудом удалось найти маленькую бухточку под Никополем, чтобы укрыться от шторма. Чуть ли не весь берег - частные территории или пляжи. Еще не успели закончить перекус, как с водохранилища пропали барашки. Пока сходили докупить продукты, вода совсем утихла. Даже не верится. Димон казался настоящим шаманом. Еще час назад невозможно было идти – нас накрывало с головой, приходилось двигаться со скоростью 10 км/ч и сумасшедшим перерасходом топлива вдоль самого берега, прикрываясь мысом.

Зато теперь мы просто летели над водой, - очень зеленой. Днепр цветет и здесь это выглядит ужасающе. Купаться нет никакого желания. Быстро долетели до знакомых островов возле Лысогорки под Запорожьем. Когда-то здесь проходил Вини-тур и рыбу ловили мешками. Здесь я поймала свой трофей - щуку на 7 кг – ее голова висит у меня дома. Но рыбалка здесь уже не та. Хорошие, мощные удары, появляется азарт, но уж очень равномерные бороздочки на свинцовых головах… Так и есть - опять бычок. Поэтому и подсечка не срабатывала. Бычки – это как семечки – толку никакого, но оторваться нельзя.

 

[Luazkin]

А какой вид туризма предпочитаете?... и места дислокации...

 

Байдарочник я...;)

Прошел (отмахал веслами) за несколько заходов всю Десну, начиная с территории России и заканчивая Вышгородом.

Днестр за два захода и р.Серет+Днестр на западной Украине (4 области отмахали).

Река Кереть+Белое море в Карелии.

Пробовал писать отчеты, но не дано мне этого. Особенно, видя Ваш уровень в изложении пережитых эмоций, даже пытаться писать более не буду.

 

Описанное и показанное Вами задело за такие чувства...

Увидев «Ваших» тюленей, сейчас же всплыли из памяти картинки позировавшей нам нерпы в Белом море на фоне красного заката и полного штиля...

...и тонны ягод под ногами, на которые не возможно не наступить, проходя по берегу.... Вкуснейшие компоты из них получались.

...и ведро грибов, собираемых с участка диаметром в десять метров... Мы шутили, что грибы мы лишь в компот не добавляли.

...и поднимающаяся по порогу «Морской» горбуша, выпрыгивающая из воды так, что приходилось уворачиваться от нее...

...и отменная рыбалка в туче комаров и гнуса...

...и ведра мидий, собираемых в водорослях в период отлива (у нас такие не продаются), и тут же приготовленных на костре...

...и походная «банька», которую мы сооружали несколько раз за поход, натягивая тент на построенный из толстых палок каркас...

...и абсолютно правильное отношение местных к природе, считающих абсолютным злом лишение живой ветки дерева или куста... За дровами (сухостоем) мы порою ходили за километр от лагеря.

...и еще много-много чего...

 

А потом случилось радостное событие – родился один ребенок, второй и третий. С походами временно завязал по понятным причинам. Только несколькодневные выезды на рыбалку да охоту остались.

 

В этом году младшему исполнилось 4 года и он стал взрослым мужиком. И мы уже договорились, что в этом году они все вместе познают прелесть отдыха в дикой природе на воде.

 

Пожалуйста, пишите больше. Читаю взахлеб. Язык - бесподобен!

 

[Nikolks]

Описанное и показанное Вами задело за такие чувства...

Коротко, но ёмко! И все такое родное...

За дровами (сухостоем) мы порою ходили за километр от лагеря.

Это еще что... Вы в тундре не ходила за дровами...:D

Байдарочник я...

Водник - это диагноз!

А байда - это "первый поцелуй"... До сих пор с нежностью и любовью вспоминается первый поход по Днестру. В этом году с походом не сложилось, так решили тряхнуть стариной, вытащить на природу молодых папаш, вспомнить с чего все начиналось, и пройтись на байдарках по Ворскле с подросшими малявками. Если не ошибаюсь, у нас "самому взрослому мужику" тоже годика 4 будет...

И мы уже договорились, что в этом году они все вместе познают прелесть отдыха в дикой природе на воде.

А когда идете, что что именно "познавать" планируете? В смысле, какую реку?

 

Добавлено через 41 минуту

Продолжение...

В Запорожье совершенно случайно Капитан высмотрел водную заправку на берегу. Никакой информации о ней у нас не было. Виктор Стефанович Левкович не только радушно заправил нас, но и подсказал, где можно докупить продукты, предложил зачалиться в их небольшой заводи, отдохнуть в тенистой беседке (термометр как раз показывал 40,2˚С). Казалось бы, ничего особенного – нормальное человеческое отношение. Испокон веку считалось святым делом помочь путнику, но в нашей стране почему-то все чаще человек человеку волк, даже если это ничего ему не стоит… С этим не раз пришлось столкнуться.

 

 

 

 

 

 

Проснулись рано – горячий воздух давил на грудь. Еще нет семи, а уже нечем дышать. Ни один листик не шевельнется, не шелестит камыш. Штиль. Мы мечтали о нем на каждом водохранилище. Искупнуться бы, но вода цветет, и сине-зеленые сопли бездвижно стоят, скрывая под собой Днепр. Попробовали порыбачить, но результат оказался еще скромнее, чем с вечера. Парочка судаков до килограмма немного утолила жажду рыбаков. Решили не терять время и двигаться вперед. Датчик температуры в лодке показывает 33˚С за бортом и 51˚С внутри. Вода в Днепре такая теплая, что даже не освежает, хотя, на какое-то время становится легче. Мы уже под Днепропетровском. Хорошо, здесь даже 2 заправки Kremoil на воде,- пл.Десантников, 1 (Речной порт) и Набережная Победы, 81(р-н Южного моста) – можно залить полные баки. На заправке Борменталь отпросился у Капитана в самоволочку за пивом, пока Обь и Buster заправятся, и вернулся счастливый!!! – раздобыл, наконец, табачок для трубки!

В Днепродзержинский шлюз немного не успели с пароходом, зато пока ожидали камеру, успели порыбачить под плотиной. Ничего выдающегося, но поклевки были, и одного судака Серж поднял. Местные старательно мутят воду «драчем».

От шлюза капитан посадил меня за штурвал. Поначалу я, конечно же, впилась в штурвал мертвой хваткой, сосредоточенно высматривая судовой ход, но через 5 км поняла, что далеко мы так не уедем и пора расслабиться. Тем не менее, одолев доставшиеся мне 55 км до Дереевки я жутко устала!... Затекла спинка, устали ручки, резали глазки от слепящих солнц, мечущихся по воде, иногда сбивалась с судового хода и в панике шарахалась от сетей... Серж в это время попивал полагающуюся нам бутылочку пива, приговаривая: «Ты за рулем, тебе нельзя». На Дереевке еще успел судака поймать.

Мы преодолели более полутора тысяч километров в шторма, ветра и непогоды, и ни разу наши капитаны не пожаловались на усталость,- а после многих часов у штурвала приходили на место, ставили лагерь, пилили-рубили дрова, подбадривали нас и готовили вместе с нами ужин.… Вот какие у нас мужчины!…

Команду Борменталя решили переименовать… сначала обозвали их Счастливчиками, а потом Фортуной… об их фарте можно писать отдельный отчет.… Предложили им идти в спасжилетах… на всякий случай… Остался Сережа порыбачить на острове – червяки сдохли, тесто утонуло… Пока варили борщ, Борменталь утопил ложку в котле… Добродушный коллектив тут же предложил выточить новую, деревянную… Две деревянные ложки на один коллектив – это уже интересно! В общем-то все, за что берется команда Фортуна становится интересным…

[Nikolks]

В окрестностях Дереевки много хороших мест для рыбалки. На самых судаковых местах мужики поднимали сеть. Пустую. Переезжаем. На Келеберде - совсем скудный улов.

По жаре дошли до Кременчугского водохранилища – довольно спокойным встретило, но с каждой минутой все сильнее раскачивало. Несколько раз накрыло с головой – не нужно останавливаться, чтобы искупаться. Бастер очень «удачно» окунулся – вырубилась рация. Прогресс, подстраиваясь под волну, сильно отставал, но это не спасало – его регулярно накрывало. Через час подошли к уже знакомому острову, но зачалиться на прежнем месте не удается – сильная волна зальет лодки. С другой стороны острова нам открылась прекрасная бухта с длинной песчаной косой и прогретой водой в «лягушатнике», укрытой от ветра и волн. В надежде на милость природы, купаемся, перекусываем и отдыхаем. Но ветер не стихает. На горизонте появилась неприятная серая дымка, ветер начал меняться и барашки запрыгали по волнам. Остров нас больше не защищал. Срочно поставили тенты и растянули лодки. Ветер крепчал, и очень скоро перерос в ураганный. Деревья на острове укладывались на землю, пытаясь укрыться от него. На Кляксе дождевой тент грохотал, как из пулемета, а на Борментале изорван полиэтиленовый в клочья.

 

 

 

 

Коротая время, заварили кофе и играли в карты и домино. Димон махлевал, как заправский кидала, и, конечно же, выигрывал. Когда разрыв стал совсем уж неприличным, поступило предложение сходить Димону проверить растяжки на Бастере,- а Борменталь его подменит разочек… заодно и счет подровняет.

К вечеру поутихло. Поставили лагерь, приготовили ужин. Дружно сидели весь вечер у потрескивающего костра, на белом песке. Любовались бушующим морем, играли в «Контакт» и веселились. На горизонте со всех сторон сверкали молнии – огромные, на полнеба и совсем маленькие. В самый разгар игры стихия вспомнила, что на маленьком острове посреди бушующего моря могут быть люди, и неплохо бы им продемонстрировать свой вздорный характер. Едва мы успели попрятаться, она потеряла к нам всякий интерес, вновь обратив свое внимание на материк.

Утро порадовало несколькими часами штиля. Но на море начинали резвиться барашки, и ветер крепчал. Мы откровенно недооценили коварство водохранилищ. Кременчугское стало особенно тяжелым испытанием. Едва высунулись за остров, стало ясно – день будет тяжелым. Мы шли в шторм. Не думаю, что сильный шторм, по меркам этих мест, но для наших утлых суденышек, как и для капитанов, это оказалось серьезнейшим испытанием. Приходилось ловить каждую волну, варьируя скоростью и выкручивая руль. Несколько спасало направление ветра – косой кормовой. Нужно переползать с одной волны на другую, несколько обгоняя их. Попадались «жирные» волны, опухающие под нами и раздувающие ненасытное брюхо, - надрывно гудит мотор на полную мощность, а она засасывает, и не в силах мы одолеть ее непреступную вершину. А к корме уже подкрадывается следующая и хочет сожрать нас. Наконец, взята высота – корпус лодки выходит вперед, и, зависая кормой на волне, смотришь в разверзшуюся пасть, и ужас охватывает – под нами не менее 5 метров! Дух захватывает, и держишься руками и ногами за все выступающие части лодки. Страшно, но без таких моментов жизнь становится пресной и однообразной. Есть и другие волны – те самые «барашки», скачущие по морю то тут, то там. Взобраться на них не так сложно, но одно неверное движение, и, срезая ее верхушку, лодка ныряет в нее и надрывается помпа, откачивая воду. В панике Зандер взбирается на задний диван, всем своим видом показывая, что тонуть в его планы не входило – он еще слишком молодой лабрадор. Помпа работает беспрерывно. Следить за курсом, высматривать сети, приглядывать за Зандером – чтобы не вылетел из лодки, да и самой держаться всем, чем только можно – с этим я еще справлялась. Иногда успевала оглянуться – «Шалений» всегда на хвосте. За ним трудно разглядеть «Борменталя» в такой болтанке. Вдруг по рации поступает сообщение – Борменталь отстал и потерял нас из виду. Стоило, конечно, дождаться, пока две впередиидущие лодки скроются за горизонтом, чтобы напомнить о себе. Останавливаться опасно. Сбавляем ход до 10-15 км/ч, но Бастер не может идти меньше 25-28 км/ч – начинает зарываться носом и черпать воду, поэтому вынужден уходить вперед. А Борменталь все не появляется – он идет с такой же скоростью, как и мы. Казалось, вечность прошла, пока Гагарин доложил в рацию:

- Мы видим вас, Клякса!... когда и вы, и мы на гребне…

- Отлично, пробуем идти в диапазоне 10-20 км/ч, старайтесь не отставать!

Но Бастер уже почти нельзя разглядеть. К счастью по левому борту в далеке просматривается берег. Даем Шаленому ориентир – высокая заводская труба, на которую держим курс, придерживаясь судового хода. Место для чалки неудачное – под ветром, но до другого берега по встречной волне мы не дойдем.

 

 

 

 

Попытка Бастера причалить в назначенном месте едва не привела к катастрофе – лодку накрыло с полтонны воды. Димон в воде пытался удержать лодку… Следующая волна … Не растерявшись, Ириска спасла ситуацию: мигом завела движок, развернула лодку и, подобрав капитана, отошла на безопасное расстояние. Нужно идти дальше, вдоль берега. Но здесь за каждой волной лодку подстерегают притаившиеся сети. При такой болтанке успеваешь только в последний момент разглядеть буи, и не всегда удается увернуться от них. Наконец, за едва прорисовывающимся мысом удалось причалить. Вскоре подошли Клякса с Борменталем. Димон выглядел несколько озадаченным: не держит якорь, отказала помпа, - но, глядя в сияющие глаза Ириски меркли все технические проблемы. Ириска с восхищением смотрела на своего отважного капитана и ему это придавало сил и уверенного спокойствия – ему есть для кого покорять все стихии мира.

Оставаться здесь плохо – якоря не рассчитаны на такие нагрузки, растяжки не держат, но и идти по такой воде нельзя. Борменталь насобирал на берегу бутылок, наполнил их песком, сложил в сетку и еще долго нырял, прикапывая свой «якорь». В Бастере было уже выше щиколотки воды. Тапочки и спальники плавали, как яхты и баржи по водохранилищу. Вода уже подбиралась к верхней крышке аккумулятора, чтобы веселым фейерверком замкнуть всю электрику, и Ириска с Гагариным схватились за кастрюли – спасать героический Титаник.

Через 3 часа экипаж Кляксы вернулся с закупки. В поселке не было света – вчерашняя гроза не прошла даром. В соседних поселках такая же картина. Аварийка едва справлялась с работой. Доктор Борменталь уже «вылечил» помпу и Бастер был на плаву. К этому времени море как будто поутихло. Двинулись дальше.

Оставалось пройти еще порядка 30 км по водохранилищу, когда на Кляксе появился неприятный свист в моторе. На ходу капитаны совещаются по рации что это может быть и как с этим бороться. На малом ходу свист пропадает. Пробуем зачалиться на каменной отсыпке, - она вся усеяна птичьими гнездами и издали слышно, как жутко она воняет. Вокруг отсыпки глубоко, волны бьются об огромные валуны даже с подветренной стороны. Отказываемся от этой идеи и пробуем идти дальше на малом ходу в Черкассы. Через какое-то время смелеем и понемногу добавляем скорость. Свист то появляется, то пропадает. Проверено все, что можно проверить на воде. Добравшись до Черкасс, разобрали все, что вызывало подозрение. Все чисто, ничего не нашли. Пробуем идти дальше. Все тихо.

Солнце садится, но Капитан не спешит становиться на ночлег – на сегодня у него припасен еще один сюрприз для команды. В Тубольцах уже ждут нас друзья на острове. И опять наше дежурство… Теплый вечер в компании друзей, воспоминания, походы, шашлыки и планы на будущее…

Утром выставились в устье Роси порыбачить. Вскоре спиннинг Капитана отозвался привычным тычком – подсечка – и судак-килушка поднимается на поверхность. На другой точке клюнул хороший окунь. Для этих мест улов откровенно слабоват, и нам пора идти на Канев. В половине города нет света – все те же молнии. На шлюзе приветливая женщина нас узнала и слегка огорошила: «Завтра шлюз на целый день закрывается на профилактику. Такое не часто бывает – раза 2 в год. Так что, повезло вам, что сегодня идете».

На подступах к Киеву был аншлаг: на каждом острове, в каждой ложбинке, на каждой полянке стояли люди, лодки, палатки. Катера, яхты, лайнеры, водные мотоциклы носятся по водной магистрали. Хоть бы в пробку не стать под Киевом…

В последний вечер говорили о походе – о самых счастливых его моментах в нашей жизни и самых тяжелых, об удачах и испытаниях. И начинают всплывать в умах, пока еще расплывчатые и туманные картины следующих путешествий. На байдарках? На джипах? На катамаранах? Но это уже будет совсем другая история. А сегодня… Королевская ночь!

 

 

 

На протяжении всего обратного пути в памяти частенько всплывал старый добрый мультик из детства про тигренка, который отправился гулять с обезьяной. По дороге они встречали друзей, пели песенку, и им было хорошо и весело. А когда пришло время возвращаться домой, с каждым оставшимся дома другом становилось все грустней.… С каждым километром все сильнее ощущался приближающийся день возвращения домой.

 

 

P.S. В последний день на «Фортуне Борменталя» накрылась помпа. Волна от мечущихся по Днепру «лайнеров» подловила расслабившегося «счастливчика» и залила ему литров 200 напоследок. Уже в Киеве, на судовом ходу, у него закончился бензин - перед самой баржой. А, поднимая лодку на лафет, Борменталь припалил сцепление.

[Luazkin]

Извините за исчезновение. С четверга по воскресенье был на рыбалке в Сорокошичах.

Погодка «шептала». Особенно в субботу. На воду было страшно выходить.

Но нас это не остановило. Хорошо отдохнули и половили рыбы. Меньше, конечно, чем обычно, но нам – достаточно. Особенно меня порадовал окунь 0,7 кг весом, поднятый на лайтовый прут.

 

А когда идете, что что именно "познавать" планируете? В смысле, какую реку?

 

Я решил постепенно приучать свих мальчишек к природе. В июле (через две-три недели) мы просто выйдем под мотором на острова где-то на Кременчугском водохранилище. Поживем в палатках, порыбачим, покупаемся и снимемся когда им надоест. Там очень много красивых и рыбных мест; да и людей не так много, как на Каневском или Киевском водохранилищах.

 

Боюсь, что усадив их сразу в байдарки, могу отбить охоту от походной жизни. Если же, в этом году эксперимент окажется удачным, на следующий год выдам им по веслу. И скорее всего, пойдем по Сейму. Как по мне – одна из красивейших и чистейших рек, которые я проходи в Украине.

[Nikolks]

Рыбалка эт святое... :D

Хотя, как по мне, погодка в эти выхи все больше матюки какие-то нашептывала... особенно в субботу. И боюсь, ее красноречие на Шичах ни разу не грело. Впрочем, все это меркнет на фоне окуня под кило на ультралайт, заряда бодрости и позитива... респект и уважуха!

Сейм - хороший выбор. Уверена, детвора будет в восторге! Мне кажется, что они вообще многие вещи переносят в разы легче, чем взрослые. Но палку перегибать действительно не стоит. Мы, похоже, таки отбили охоту своему матерому туристу. Может попустит со временем, но в последний поход пошел только ради меня и под мои клятвенные заверения "это самый-присамый последний раз!!!"

[Nikolks]

Сказки кавказские.

 

Старый морской волк, привычно зализывая раны после вчерашнего Овер-киля, терпеливо ждал своей очереди под сенью старого бука. Он прошел уже не одно сражение с водной стихией реки, знал силу и мощь ее порогов, за что и получил четырехместный катамаран свое доблестное имя Танк. Угрюмо сник на его флагштоке Веселый Роджер, вероятно вспоминая вчерашнее кораблекрушение: мощной струей Большой Зеленчук подпер Танк на крутом повороте Косого порога, силясь раздавить его о каменную глыбу, рассевшуюся посреди реки. Доли секунды, взмах весла, короткий взгляд и, медленно накренившись, как при замедленной съемке, одним хлопком накрыл Танк свою команду тяжелым телом.

 

 

 

 

 

В красном кафтане с синим подбоем, с алыми «перчиками» на перевязи, величественно спускался на воду русский богатырь, мощный четырехместный катамаран Витязь. Гарцуя на волнах, он демонстрировал свое нетерпение и рвался в бой. Верткие двойки уже давно скрылись за излучиной Зеленчука. И только Танк, кряхтя и вздыхая, как будто предчувствуя что-то неладное, никак не спешил отчаливать. Моросило… Легкий ветерок разгладил морщины Веселого Роджера, и Атаманша Светка дала команду к старту. Три Сереги взмахнули веслами, и катамаран отчалил от берега. Один Серега – брат Атаманши, очень скромный, но сильный и покладистый парень. Другой – Серж – увлеченный рыбак, тайно лелеющий сладкую мысль порыбачить в этом походе. Его сын – третий Сережа на судне – тринадцатилетний подросток, давно и серьезно увлеченный туризмом, старательно орудующий веслом, выполняя все команды Атаманши.

 

Витязь подстраховывал Танк, стараясь держаться от него в зоне видимости: загруженный «по вінця» Танк был тяжело управляемый, неудобная коленная посадка выматывала команду, а старые израненные шкуры могли преподнести сюрприз в любое время.… И все же река влекла, скорость дурманила, музыка порогов манила подобно Сиренам.… После очередного привала Витязь, не чалясь, ловко прошмыгнул вперед, заняв вожделенное место лидера. Начинался разлив. Корчи и завалы рвали русло на рукава и протоки, а те, корчась и извиваясь, завлекали в свои ловушки зазевавшиеся катамараны. Увернувшись от корча, проскользнув под нависшим деревом, перескочив топляк и прочесав пузом по отмели, Витязь на полном ходу влетел в завал. Треснул сушняк, застонал отважный богатырь, прижало бревном капитана к баллону. Струя поджимала кат под завал, угрожая раздавить судно и меряться силами с ней команде было не по плечу. В начале протоки показался катамаран, за ним еще один, и еще один…. На полном ходу влетали они в зажатого в тисках корчей Витязя, по сантиметру выбивая его из западни, отскакивали и влетали в следующую ловушку. Прошли все… кроме Танка. Катамараны попадались в зубатые пасти корчей, своими телами накрывая зловещие клыки торчащих в разные стороны бревен и корней, оставляя чистый проход. Но Танк не шел…

Перебираясь с одного судна на другое, команды общими усилиями освобождали по одному катамараны, спуская их в бешеный поток Зеленчука. Витязю оставался последний рывок, когда на горизонте показалось два ходока с Танка… Дурной знак. Команда никогда не бросает свое судно. Проносясь через завалы, очередной кат врезался в Витязя, сорвав его с отмели…

 

 

[Nikolks]

Танк шел последним. На привалах его команда едва успевала отдышаться, размять затекшие ноги, подкачать подсдувшиеся баллоны, а группа уже скрывалась за горизонтом. Вход в протоку преграждал огромный пень. Рассевшись по самому центру, растопырил он корявые лапы, поджидая неповоротливую жертву. Выложившись на полную, Танк увернулся от его извивающихся щупалец и уже взял курс для следующего маневра, как в мутной воде, сквозь моросящий дождь мелькнул отполированный течением топляк у самого борта, раздался глухой хлопок, и Танк сильно накренило. Подхватив раненное судно на руки, команда мгновенно десантировалась на ближайший остров, стремительно эвакуируя вещи. Вываливающиеся от разрыва внутренности баллона красноречиво указывали на серьезность положения. Ремнабор с катамарана смыло еще при вчерашнем Овер-киле, поэтому оказать пострадавшему первую помощь не представлялось возможным. Команда, оценивая размеры бедствия, осмотрелась вокруг: это был небольшой островок, заваленный корягами и заросший ивняком. Со всех сторон бушевали мутные воды Зеленчука. Было понятно, что без помощи группы не удастся реанимировать Танк и переправить людей с вещами на большую землю. Два Сергея, два крепких здоровых парня, оставив на маленьком, промокшем насквозь острове двух близких и родных людей, кинулись догонять группу. Дойдя до конца островка, Серж оглянулся: «Серега, запомни это место на берегу: вон видишь, мостик и газовая труба. Кто его знает, когда вернемся. А место нужно будет обязательно узнать!» Перебредая от одного завала к другому, перебираясь от одного островка на другой, они нагнали группу, движущуюся с ними параллельными курсами с самого Киева. Егор и его команда уже надежно сидели своими катамаранами в завале. На судне сидел бойкий мальчишка с перепуганными глазами. Крупный детина с ярко-рыжими кудрями уже почти пересек протоку, чтобы закрепиться на другом острове и выдернуть катамаран из завала. Один конец троса был закреплен на катамаране, другой – обвит вокруг шеи ходока. Совсем немного ему не хватало, чтобы дотянуться до крупного дерева, нависшего над водой, но струя так и норовила сбить его с ног, не давая сделать заветных пару шагов, и задушить на собственном спасательном тросе. Несколько удивленный увиденным, Серж слегка растерялся, но медлить было нельзя. Он ухватился за конец веревки. На катамаране все дружно, как по команде, замахали руками и закричали: «У него веревка на шее!!!»

- Вижу, что веревка… Выпутывайся быстрее! – поторапливал он детину, помогая ему освободиться от удавки. Подхвати поток воды его или катамаран, острых ощущений ему не миновать. Едва трос оказался у Сержа в руках, течение сорвало катамаран с завала. Трос сильно натянулся, утягивая его в протоку. Упустить катамаран не входило в его планы – оставшись на острове уже втроем шансы догнать своих ничуть не увеличивались. Уже, будучи по пояс в воде и уперевшись всем корпусом он смог затормозить несущийся кат. Ниже по течению Серега кинулся в воду подхватить тяжелое шестиместное судно и помочь им зачалиться. В благодарность команда Егора подобрала ходоков с Танка, и они пустились догонять водников-спортсменов. Вскоре показался Логос – близкий Танку по духу и крови катамаран, но более легкий и маневренный. У них тоже не оказалось на судне ремнабора. Нужно было догонять группу. Зеленчук продолжал путать следы проток среди завалов, словно пытаясь сбить с верного пути преследователей. Дождь не прекращался ни на минуту, заливая им глаза. Поваленные деревья корявыми лапами преграждали проходы. Зазевался на секунду, и вот уже Серж, сражаясь с течением, выкарабкивается из-под катамарана, несущегося на полном ходу. Юстина – хрупкая девушка с Логоса, не успела пригнуться и вот уже пусто ее место на судне. Одним прыжком Серж занимает его, взмах весел, и вновь управляемый катамаран чалится на следующем острове. Не произнося ни слова, вся его команда выпрыгивает и бежит вверх по течению. На крохотном островке, в колючей кроне поваленной акации, висела Юстина. Измотанные и уставшие, много раз уже искупавшиеся за день, идут ходоки с Танка, в сцепке обхватив друг друга за плечи, через протоку за девушкой. Остается два шага до заветного острова, когда усталость подкашивает одного,- второй успевает подхватить товарища, но силы неравны, и строптивая река уже не хочет отдавать свою добычу. Недолго меряются они силами, и достаются все той же акации, которая, растопырив свои раскидистые лапы, выхватывает у реки свои жертвы. Карабкаясь по колючим ветвям, Юстина не заметила, как пришла подмога.

-Откуда вы здесь?- удивленно смотрела она на ребят.

-Соскучились,- сострил Серж,- давай выбираться.

 

 

 

 

[Nikolks]

Им сбросили «морковку»-спасательный трос в оранжевом мешочке, и по одному перетащили на большой остров. Здесь уже собралась вся группа. Серж рассказал обо всех злоключениях Танка, об утомительной погоне за группой, и о том, что на острове остались промокшие насквозь Света Атаманша и подросток Сережа. Все призадумались и разбрелись.

Как-то незаметно проблема пробитого Танка отошла на второй план. Вечерело, лил дождь, всем хотелось поскорее поставить лагерь и согреться у костра. Один за другим отчаливали катамараны. Последним уходил Логос, и ничего другого ему не оставалось, как забрать ходоков с Танка на свой борт. Группа продолжала удаляться от покинутого острова. Вскоре шустрые двойки присмотрели место для лагеря и, наконец-то, закончилась эта изматывающая гонка с препятствиями.

Спасательную экспедицию возглавили два опытных водника: Витя Рублик – мостостроитель с васильковыми глазами, и Дима Бобошко – стройный атлет с улыбкой Ди Каприо. Быстренько собрав страховочные веревки и карабины, загрузили легкий двухместный катамаран и вместе с Серегами – ходоками с Танка начали переправляться по пояс в ледяной воде на противоположный берег, по которому проходила горная дорога вдоль реки. Вскоре они скрылись из виду, и жизнь в лагере потекла своим чередом.

А тем временем, на небольшом островке два насквозь промокших и совсем продрогших человечка пытаются развести огонь. Льет дождь, и начинают сгущаться сумерки. Света достала из мокрого рюкзака маленький кусочек свечи. Робкое пламя нехотя подсушивало мокрые веточки, и их тихое потрескивание давало надежду на тепло. Немного согревшись, соорудили крохотный навесик, натянув между кустарником кусок пленки. Дождь начинал стихать, но холод мокрых гидрокостюмов пробирал до костей.

Света понимала, что подмога сегодня может уже не прийти. Но как сказать об этом ребенку? Вдруг он испугается. Нужно его как-то подготовить…

- Они могут сегодня не вернуться,- начала она разговор, внимательно наблюдая за Сережиной реакцией.

- Нужно занести вещи повыше и привязать катамаран – может подняться вода. – Ответил он. Она удивленно посмотрела на подростка. Он говорил спокойно и уверенно. А ведь она об этом даже и не подумала.

Умывшись дождем, ночное небо зажгло все свои звезды. Странные пленники маленького кавказского острова молча сидели у костра. Только бурные воды Зеленчука шумели, не собираясь отдыхать ни днем, ни ночью.

- Еще немного посидим и начнем ставить палатку, - попробовала Света еще раз заговорить.

- Нет, - спокойно ответил Сережа. – Папа точно за мной сегодня приедет. Можешь не сомневаться.

Растерявшись, она не нашлась, что ему ответить. В его взгляде была такая уверенность, что она решила еще немного подождать. Может и правда приедут?... Когда совсем стемнело, поставили воду на чай.

 

Команда спасателей, выбравшись на берег, первым делом заслала гонцов в деревню раздобыть какой-нибудь грузовой транспорт. Гонцы вернулись быстро с неутешительной новостью: в деревне транспорта нет никакого вообще. Делать нечего. Четыре крепких парня погрузили катамаран на плечи и зашагали по горной дороге вдоль реки. Пустой катамаран нельзя назвать невероятно тяжелым, но с каждым шагом он явно прибавлял в весе, прижимая к земле и без того уставших ходоков. «Ребята, вы уверенны, что вспомните то место, где оставили катамаран? Уже темно, да и с воды оно может выглядеть совсем иначе…» - поинтересовался Дима. «Трудно сказать…думаю, что вспомним», - ответил Серж. В маленьком хуторе они остановились смениться и перевести дух. Вышла женщина, предложила чаю. Было уже совсем темно и совсем не до чаю, но все равно приятно. Серж попытался выяснить у нее:

- Скажите, а у Вас здесь есть такое место: мостик и газовая труба выгнута?

- Да у нас три таких места, - на мгновение, задумавшись, ответила она.

- А ближайшее далеко?

- Да через пару километров - за поселком.

На острове виднелось слабое пламя костра. Витя с Димой, переправившись на катамаране через две протоки, добрались до острова. Его пленники, размахивая фонариками, радостно встречали спасателей. Было сказано брать самое необходимое, все прочее и катамаран оставить на острове. Для переправы не подходил традиционный метод маятника. Сработала смекалка Вити мостостроителя: он натянул трос между двумя островами через протоку, через карабин к нему прикрепил катамаран на тросе. Выставляя и удерживая катамаран с вещами под углом к основной струе, сила течения переправляет его на другой берег. Подставляет другой угол – возвращается обратно.

Пока они переправили людей и вещи, на берег подъехала машина ГИБДД. Не ожидая ничего хорошего, команда спасателей отнеслась к ним настороженно. Но те были настроены очень доброжелательно: усадили мокрых водников греться в теплую машину, угостили сгущенкой:

-Голодные небось?

-Неее, мы же завтракали...

«Станешь космонавтом – встретимся!» - пожал на прощанье руку разомлевшему в теплой машине Сереже веселый милиционер с автоматом наперевес. Было уже давно за полночь.

Утром забрали оставшиеся вещи и подбитый Танк, и весь день его команда провела в реанимационных работах.

[Nikolks]

Казбек, старый карачаевец с рваным ухом, зашел в воду чуть ниже переката и приподнял большой булыжник – маленькие зеленые речные рачки коряво извивались, пытаясь увернуться от ловких пальцев старика. Привычным движением Казбек подхватывал раскорячек и совал себе в рот, освобождая руки, брался за следующий булыжник. Не прошло и пяти минут, как у него уже была полная пригоршня отменной наживки на форель. Старик аккуратно загрузил ее в маленький мешочек, висевший у него на шее, наживил одного рачка на крючок и забросил.

Серж, увлеченный рыбак, с интересом наблюдал за карачаевцем. Хитрая бестия никак не хотела проявлять интерес к его приманкам, и этому должно было быть объяснение. Было понятно, что искусственные приманки она игнорирует, но тогда на что же ловить? Оказалось, что мутная вода не помеха для местной форели. Как раз наоборот, когда вода прозрачная, ее почти невозможно поймать – как ни подкрадывайся, что ни подсовывай – она всегда оказывается хитрее. Но и в сильно мутной воде она тоже плохо ловится. А даже в течение одного дня прозрачность воды может сильно меняться.

На следующий день группа забрасывалась в верховья Кубани. Несколько холодных часов в открытом камазе под моросящим дождем и их приветствует долина Хурзук.

Ленты снежные вьются в ущельях. Сосны укутаны белой вуалью. Зацепившись за вершину горы, обвило шею седого Эль-Баши легкое облачко. Дикая яблоня в изящном реверансе поклонилась двуглавому Эльбрусу. В глубоком ущелье с бешеным ревом несет свои изумрудные воды строптивой Кубани дерзкий Уллу-Кам. Утренние лучи стекают с могучих плечей великанов в долину Хурзук..

 

Танк, оправившись от пережитых волнений и травм, снова был в строю. Несколько новых шрамов, погнутая рама, принесенный в жертву Зеленчуку Веселый Роджер не могли сломить боевой дух старого морского волка.

Витязь по-прежнему заботливо приглядывал за старым фронтовым другом, стараясь держаться неподалеку. На Кубани их ожидает два серьезных испытания. Два сложных порога проявят все лучшие качества схоженности команды и надежности судна.

Первый Каменномостский – умеренно-сложный порог ІІІ категории. В большую воду сложный маневр между камней превращается в прямой проход сквозь огромные валы, и основной целью остается держать прямой курс.

Второй Каменномостский порог чаще называют Желоб. Широкий разлив Кубани пробил здесь в скале длинный сужающийся проход, с бочками и Чертовыми колодцами. Вода каскадами срывается с огромных скальных глыб, выдалбывая в стенах каньона мрачные гроты и колодцы. Летом, в низкую воду, в Желобе открывается пещера, куда, прячась от полуденного зноя, кошарщики загоняют стадо баранов. Над Желобом нависает мост, с которого зеваки с любопытством наблюдают за странными туристами. Проезжающие мимо машины останавливаются. Заметив зачалившиеся выше порога катамараны, местные жители спешат к мосту полюбоваться увлекательным зрелищем. Но вот несколько групп, осмотрев порог, загружаются в автобусы и грузовики и уезжают. Разочарованно расходятся зрители. Как вдруг вдалеке оттолкнулся от берега катамаран и взял курс на Чертов Желоб. Маленьким перышком швыряет его по гигантским валам, вырывая весла из рук и накрывая волной ледяных брызг. Затаив дыхание, наблюдают с моста взволнованные зрители. Целой вечностью показались несколько секунд. И грохот клокочущего порога не может заглушить ликующие крики приветствия первопроходцев. Прошли! Осмелев, одно за другой проходят легкие «двоечки» мрачный каньон. Танк напряженно ждет. Очень велика опасность не вписаться в узкий проход, и тогда мощный поток просто раздавит неуклюжего героя.

После долгих сомнений все-таки решился идти Логос. Перестаравшись, под напором кипящих валов он делает «бабочку» в самом центре порога, но вовремя успевает принять правильный курс и правильно войти в главный слив. Долго сомневается команда, идти ли Танку, но все же азарт берет верх над осторожностью. Танк прошел безупречно. Опытные водники Дима и Витя задавали тон, а Сереги подхватывали в унисон. Витязь решил не рисковать. Его Капитан имел колоссальный опыт, но был достаточно самоуверен, чтобы никому ничего не доказывать. В том числе и себе. В одном из следующих походов Он погиб. Вечная память Тебе, Мой Капитан!

 

 

 

 

 

 

 

 

[Nikolks]

В верховьях Кубани по берегам реки встречается немало рыбаков - народ бесхитростный и доброжелательный, они открыто делятся своим опытом, демонстрируя незатейливую снасть: древняя удочка или простенький спиннинг с поплавком и небольшим грузиком. На крючке все тот же «подкаменщик». Немного терпения и заветная поклевка наградит за усердие. Обмен опытом с местными рыбаками всегда очень ценен. Они по крупицам собирают свои знания и не с каждым поделятся этим сокровищем.

Едва ощутимая поклевочка пульсом ударила Сержу в руку и в сердце одновременно. Перехватило дыхание. Есть! Улыбнулось солнышко, защебетали птицы, и заиграла в ногах малиновыми искорками серебряная молния. Рыбка была совсем небольшая, но сколько удовольствия он подарила!

Изматывающий темп водно-спортивного сплава не позволял Сержу в полной мере насладиться любимым занятием, но несколько пойманных рыбок наполнили его смыслом и гармонично дополнили весь поход. И пусть скромный улов не тянет на статью, удовольствие претендует на поэму.

Отдышавшись от Кубани, группа проскакала по изумрудным водам Теберды, упаковала катамараны и водное снаряжение и забросилась на Домбай. А там был Алибекский ледник и Турье озеро, платка, рухнувшая в мае под снегом и прекрасные лыжные трассы…. Но это уже совсем другая история. Еще одна маленькая жизнь….

 

 

 

 

[Luazkin]

Прекрасно написано!

Вы - молодец!

Ваша тема для меня - хит!

А Вы нигде более не публикуете написанное Вами?

Я бы все перечитал.

[Nikolks]

Прекрасно написано!

Вы - молодец!

Ваша тема для меня - хит!

А Вы нигде более не публикуете написанное Вами?

Я бы все перечитал.

Спасибо. Такой отзыв - это самая приятная награда!

"Світ Рибалки" регулярно печатает мои статьи, и как-то в "Рыболове Украины" еще было. (И еще где-то, не помню уже... ) Сейчас как раз пытаюсь с их помощью собрать утерянное - у самой только часть записей сохранилась. Собственно, и тему завела, чтобы сохранить хотя бы то, что есть.

 

Следующее "путешествие" будет на Байкал. Предвкушайте! ;)

[Nikolks]

Привал... Всего каких-то 10 минут на восстановление сил… Сережа снял рюкзак, оперся на него, и… так и уснул - стоя на коленках! Группа, посмеиваясь, разглядывала подростка, удивляясь, как в такой позе можно спать. Сказывалась усталость последних дней: сначала поезд Киев-Москва, затем самолет до Иркутска, оттуда маршруткой 450км до Улан-Удэ, потом еще ночь по грунтовке до поселка Баянгол, дальше целый день верхом на тракторе по бездорожью к перевалу, и наконец – пешая часть заброски - через перевал Хамар-Даба, с катамаранами, снаряжением и полным запасом продуктов на весь поход. Еще несколько километров через болото и мы выйдем к намеченной цели – р.Снежной. Окончен привал. Взвалив на плечи 2/3 своего веса, пристроившись за руководителем группы, не отстает ни на шаг от него Сережа – мой сын. В свои 13 лет он уже стал опытным и выносливым походником. Вот и в этом году ему посчастливилось попасть в сложный водно-спортивный поход 4 категории сложности.

Река Снежная – красивая, но своенравная река. На ней более сотни препятствий разной сложностей, в том числе довольно опасные пороги шестой (максимальной) категории сложности и непроходимый водопад. Говорят, свое название река получила за белый цвет пены на гребнях шивер и порогов, переходящих один в другой. Даже на несложных участках она выглядит припорошенной белым снегом. Единственный способ уйти с маршрута - дойти до конца.

 

 

 

[Nikolks]

27 июля мы вышли к р.Снежной. Понадобилась дневка, чтобы прийти в себя от такой заброски, построить рамы для катамаранов и собрать их. Болело все! Руки – от длинного и утомительного переезда на тракторе, когда приходилось, чуть ли не когтями цепляться за кабину трактора, переплетаясь руками с теми, кому вообще не за что держаться. Ноги – от тяжелейшего перехода через перевал, когда уже дрожали коленки, и даже стоять удавалось с трудом. Плечи и бедра – от неподъемных рюкзаков. Стертые ступни, больное горло… всего уже и не вспомнишь… Зато компания подобралась интереснейшая! Руководитель группы «спортсменов» – Фокин Андрей Артурович – доктор хим.наук, профессор КПИ (Украина), Universitat Giessen (De), University Georjia (USA), химик в пятом поколении, а в походе просто милейший человек феноменальной энергии и энтузиазма; его дочь Александра – аспирантка, нарушившая в семье династию химиков - биолог Universitat Giessen (De), ее подружка Крупко Ольга – тоже аспирантка, биохимик, скалолазка; Александр Николаевич Хильчевский – кандидат хим. наук – обаятельнейший завхоз по сладкому, и его дочь Леся – студентка КНЭУ; Куриленко Тарас Анатольевич– инженер, очень скромный и приятный человек, и его дочь Татьяна; Барабаш Настя – аспирантка, химик, баскетболистка, красавица… Была еще группа «задержки». Это мы. Никольский Серж – страстный рыбак, и только ради рыбалки готов терпеть всяческие лишения и походы; Сережа – турист, рыбак и велосипедист. Я, – муж старается увлечь меня рыбалкой, а я его – походами. И Егор - тоже немножко рыбак, немного охотник, капитан на нашем катамаране. Мы старались изо всех сил не отставать от наших спортивных товарищей, а они, в свою очередь, мужественно терпели наши длительные сборы, всяческие «неспортивные» излишества, и главное – рыбалку. Задабривая их рыбными деликатесами, мы получали вполне легитимное право на рыбалку. Рыбалка на Снежной оказалась не из простых. Чтобы поймать 10 кг рыбы, нужно пройти 10 км. В верховьях река особенно мелкая, без рельефа – рыбе и спрятаться негде. Если какую ямку и нашел – небольшой ленок или пара хариусов – и все, нужно идти дальше. Но за день нам все-таки удавалось поймать на «достойный ужин» - то «хе», то уха, то жаренная, то копченая рыба, то запеченная в фольге, и даже котлеты из ленка и хариуса придавали колорита скудному туристическому рациону.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

[Nikolks]

30 июля большая часть группы, за исключением заболевших и страстных рыбаков, ушла в 3-дневный поход-восхождение на г.Ханула – самую высокую вершину хребта Хамар-Дабан – 2371м. В верховьях искупались в красивейшем озере с изумрудной водой, полюбовались каскадом водопадов, бескрайними хребтами Хамар-Дабана. Вернулись уставшие, но довольные.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Перед выходом на воду все участники сплава одевают гидрокостюмы, спасжилеты и каски. Вещи запаковывают в гермомешки и туго увязывают стропами к катамарану, чтобы ни мощным валом не смыло, ни при перевороте не сорвало. С этой же целью используется и коленная посадка для водников, при которой ноги надежно зафиксированы – это и безопасность при движении и широкие возможности для маневров. Что бы ни случилось (например, катамаран перевернулся), никогда нельзя упускать из рук весло, и всегда стараться держаться за катамаран. Все серьезные пороги непременно предварительно просматриваются с берега, оговаривается наиболее безопасная линия прохождения, натягивается страховка, организовывается фото- и видеосъемка.

Сережа, как и я, числился матросом на четырехместном катамаране, т.е. сидел спереди и выполнял все команды позади сидящего капитана. Передним идти гораздо интереснее – врезаясь в валы ощущаешь на себе всю силу удара, взлетая на вал перехватывает дыхание, проваливаясь в бочку замирает сердце. Но и потрудиться приходится – на сложных порогах так выкладываешься, что не остается сил причалить к берегу. К концу похода перчатки стираются, не то, что руки! Порог проходится всего лишь за несколько секунд, а рассказывать об этом можно часами.

В группе практически не осталось здоровых участников – кто больше, кто меньше, но все (кроме Сережи!) простужены. Лекарства в таких количествах, в расчете на массовое и однообразное заболевание, конечно же, не брались. Поэтому они очень быстро закончились, и основным и единственным лечением стало полоскание горла с подсоленной водой с прополисом. От кашля, правда, не очень помогает, а вот горло быстро пошло на поправку. А вскоре и кашель сам прошел.

[Nikolks]

 

 

 

 

Прошли дожди, и вода в реке поднялась см на 25-30. Сережа, наконец, тоже поймал своего первого ленка, а затем еще одного, и еще…. Это был его день – самые крупные ленки и несколько хариусов – обловил даже отца! Подошли к первым порожистым участкам. Не получая никаких команд от капитана, налетели одним бортом на огромный валун. Была бы струя немного мощнее, наверняка кильнулись бы. Матросы периодически переглядываются, но молчат.

Первый серьезный порог -«Калибр» 4 категории сложности. Вызывал опасение косой вал под нависающей глыбой скалы. Зайдешь близко к скале,- струя может раздавить об нее, зайдешь подальше,- косой вал может перевернуть катамаран. Егор, наш капитан, вспомнил, что забыл часы на прошлой стоянке, и, пока он ходил за ними, Андрей Артурович прошел с нами «Калибр». Наш катамаран гораздо больше и тяжелее «спортивных» суден (два их катамарана вместе весят меньше, чем наш один!), но довольно управляем. Прошли порог безупречно, чем и заслужили лестный отзыв Андрей Артуровича о нашей команде…

«Калибр», «Клык», «Ворота», «Пелота», «Извилистый» - пороги проходятся весело и интересно. Двухметровые валы, следуя один за другим, подобно американским горкам, увлекают и взрослых и детей. Окатывая брызгами и подбрасывая огромный катамаран в воздух, вызывают дикий восторг, крики радости и улыбки. Доверяя опытному и осторожному, строгому и заботливому руководителю и капитану, идешь без страха. Андрей Артурович обычно первым катамараном проходил пороги, показывая пример, и организовывая фото- и видеосъемку последующих проходов. Одно из его правил – сложные пороги не проходятся вечером. Действительно, времени на осмотр, страховку, прохождение уходит много – от нескольких часов до целого дня, к тому же к концу дня начинает сказываться усталость, силы и реакция уже может быть куда слабее, чем в первой половине дня. И, осматривая порог «Мангунгольский» (5 к.с., а в большую воду 6к.с.), было решено отложить его на завтра. Уже несколько дней шли дожди. Вода с каждым днем поднимается на 30-50 см. Большинство стоянок на берегу в такую воду оказываются затопленными, а дальше непроходимая тайга или отвесные скалы. Остановившись возле «Мангунгольского» на ночь, пришлось принимать все меры безопасности, чтобы ночью нас не смыло. Вода продолжала подниматься на 5 см в час до самой ночи, пока не скрыла под собой все препятствия, образовав практически разгонную прямую огромной мощи, сровняв валы и бочки. От этого становилось как-то совсем не по себе. Спать не ложились. Ближе к полуночи пришлось срочно эвакуировать одну из палаток на место повыше. Вскоре вода перестала подниматься, и все спокойно отрубились в палатках. К утру, вода немного упала, и порог приобрел кое-какие очертания.

Пройти порог 5 категории сложности правильно – это, конечно, очень правильно, но очень неинтересно. Подвох в том, что если вдруг зайдешь не так, то никогда не знаешь, чем это закончится. Поэтому все настолько сосредоточены, что, честно говоря, ничего ни увидеть, ни почувствовать не успеваешь, когда его проходишь. Что я помню из «Мангунгольского»? Вал, обливняк, вал, слив, занос, большой слив, бочка, ушли от скалы, зачалились. Только на большом сливе успела подумать: «ничего себе слив… все летим и летим…» Но сил на чалку уже не осталось. Уткнув кат в берег смогла только воткнуть весло между камней и повиснуть на нем. Благо, катамаран подхватили ребята, стоявшие на страховке. Столько времени ушло на просмотр и подготовку, что эти несколько секунд даже не впечатлили.

Начали закрадываться сомнения в квалификации нашего капитана.

 

 

 

 

[Nikolks]

Вода в реке все еще оставалась очень высокой. От прозрачной, пусть даже слегка желтоватой реки, ничего не осталось. Кусты, деревья, острова утопали в кофейной гуще Снежной реки. Дальнейшие шиверы превратились в реальные пороги с 3-метровыми валами. Работать приходилось в полную силу. В мощных бочках валы с огромной силой врезались в живот, выдергивая из коленных посадок, мы веслами цеплялись за валы, вытягивая катамаран, и едва хватало сил их удерживать! Вот это день! Вот это река!

Еще один сюрприз ожидал нас на 65-ом пороге. Две огромные скалы посреди реки. Между ними мощнейшие валы. Влетели без осмотра. Не выгребаем вовремя, – наш капитан любит входить в пороги полулагом, не учитывая ни силы течения, ни сил впереди сидящих матросов. Даже общими усилиями мы так и не смогли выровнять катамаран, и струя всей своей мощью бьет катамараном в скалу. В последний момент успела крикнуть Сереже: «Табань!», чтобы как-то смягчить лобовой удар. Почему в такой момент молчал капитан, никак не координируя действия команды, так и осталось загадкой для всех. Чудом не сложился катамаран, чудом не размазало нас о скалу, чудом все остались на своих местах.

На следующий день выглянуло долгожданное солнышко. Поднялось настроение. Помылись, постирались, посушились. Мы с Сержем ушли вверх по Снежной на рыбалку. Это оказалось не так просто: идти вдоль реки не получалось – отвесные скалы сменяются сыпухой, чтобы их обойти приходится продираться через непроходимый бурелом тайги. При этом все время приходится следить за тем, чтобы не зацепить спиннинг. Очень бы актуальным в этой ситуации был телескоп. Выбившись из сил, добрались до первого островка. Рыба не ловилась, настроение никакое. Устали неимоверно, а толком ничего еще не поймали. В конце островка появились первые поклевки – ленок, за ним хариус, еще один хариус. Это радовало, и усталость как рукой сняло. К вечеру у нас уже было достаточно рыбы, чтобы приготовить вкуснейшие котлеты. А «спортсмены» к нашему приходу уже замесили хлеб, чтобы испечь его на углях. Ужин получился на славу!

Нам оставалось пройти совсем немного – один поворот реки – и тут же зачалиться перед водопадом. Главное – не влететь в него! Андрей Артурович заранее проинструктировал группу,- в случае любой внештатной ситуации держаться катамарана только до тех пор, пока он обеспечивает безопасность. В противном случае, бросать катамаран и цепляться за любой камень, любой выступ скалы, и, по возможности, пытаться выбраться на берег. Вещи, катамараны – не главное, потом выловим что сможем. Наш «капитан» дал несколько иные инструкции…

Водопад «Хармын-Дулю», что переводится как «Полет Белки» очень красив и его созерцание с лихвой окупает усилия, затраченные, чтобы к нему добраться. Надо отметить, что вода шла через все три желоба в скале, образующей сам водопад, что бывает, судя по отчетам, только при самых высоких уровнях воды. Скала, давшая водопаду его поэтическое название, наполовину утопала в пене и брызгах, и ничем не напоминала стремительно прыгнувшую белку. Но менее красивым двенадцатиметровый водопад от этого не стал.

 

 

 

 

 

Дальше шел сложный участок шивер и порогов. Чувствовалась невероятная усталость во всем теле. Поднялся сильный встречный ветер,- не только сам гребок отнимал силы, но и вернуть весло в исходное положение удавалось со значительным усилием.

«Серой Ямкой»- порогом 4к.с. заканчивалась спортивная часть нашего похода. «Группа спортсменов» безупречно прошла его двумя катамаранами с визгами восторга и массой незабываемых впечатлений на последок. Мы же еще долго обносились, проводились вдоль берега, перестраховывались…. Обидно было так заканчивать, но… что делать,- капитан всегда прав…

Выход в Байкал у нас затягивался,- часы ожидания капитана, забытые им вещи на прошлых стоянках, безразличие к ожидавшим,- стало уже для нас обычным делом. Коротая время, пробовали рыбачить на впадении р.Селенгинки в р.Снежную. На удивление - не было ни одной поклевки.

 

Байкал впечатлил! Это было наградой за все испытания. Садилось солнце, на озере был штиль, птицы кружили над островами. Вдоль берега видны были сотни и тысячи маленьких рыбок. Это голомянка – единственная в мире живородящая рыбка. Ее тело на 40% состоит из жира, а общая численность и биомасса в 2 раза больше, чем всех остальных рыб. Встречается на различных глубинах до самого дна, и может выдерживать давление до 160 атмосфер.

Не смотря на все тяготы, которые нам пришлось пережить в последствии, Байкал запомнился именно таким.

 

[Luazkin]

Уж прям соскучился за продолжением Вашей темы.

...«полулагом», «Табань!» - какие знакомые и понятные слова!

«Мы же еще долго обносились...»

От слова «обнос» после одного из походов меня малехо подергивает, поскольку в один лишь день мы их осуществили целых 14!!! В последующие дни 2-5 обносов воспринимались уже как нечто обыденное.

По завершению того похода, мы его окрестили «пеший поход с байдарками».

Но одно дело - байдарку перетащить, другое - кат.

[Nikolks]

Уж прям соскучился за продолжением Вашей темы.

Да чойта кручусь, как белка в мясорубке последнее время... Но не забываю, что у меня тут есть увлеченный почитатель...;):D

...«полулагом», «Табань!» - какие знакомые и понятные слова!

Стараюсь поменьше использовать специфический лексикон, чтобы даже далеким от туризма людям, был понятен смысл. А ведь действительно, такие родные слова...

«Мы же еще долго обносились...»

От слова «обнос» после одного из походов меня малехо подергивает, поскольку в один лишь день мы их осуществили целых 14!!! В последующие дни 2-5 обносов воспринимались уже как нечто обыденное.

По завершению того похода, мы его окрестили «пеший поход с байдарками».

Но одно дело - байдарку перетащить, другое - кат.

Обнос небольшого препятствия (даже с катамараном) - это еще полбеды... а вот несколько сот метров почти вертикально вверх, пару км по узкой заросшей тропе, и еще пару сот метров все так же вертикально вниз - это незабываемое впечатление, достойное отдельной поэмы...:D Иногда только на один обнос уходит весь день.

[Nikolks]

На следующий день забрали в поселке мотор, оставленный на хранение. Закупили продукты. В качестве мяса купили живую курицу. Курочка оказалась очень спокойная и даже ела с рук. Решили назвать ее Катей. В лагерь она приехала верхом на рюкзаке у Сержа, чем привела всех в несказанное умиление. Андрей Артурович, тем не менее, и глазом не моргнул:

-Мда…Нечто подобное я от вас и ожидал. Странно, что не поросенок. Что, не было?

-Не было,- честно признались мы.

 

 

 

 

 

Ночью группа спортсменов уехала, а мы продолжили наше путешествие по Байкалу уже под мотором 3,3 Меркури и с курицей на борту. Идею с комфортным путешествием с палаткой на кате пришлось забраковать - ее парусность на оставляла шанса тронуться с места под нашим маломощным моторчиком.

За 2 недели мы прошли более 300 км. Подъезжали к рыбакам. Ловят омуля на 10-метровой глубине на снасть, и весьма успешно. Спиннинг, грузик, на поводке 4 отводика с разными мушками. Клюет обычно либо на падении, либо при подергивании. Прямо при нас несколько штук поймали, а еще говорят, что любители.

Здесь же с нами поделились традиционным рецептом приготовления омуля на рожнах. На рыбе предварительно делают 3–4 косых надреза – от хребта к брюху, чтобы она лучше продымилась и прожарилась, затем натирают ее солью. Большую, которую нельзя целиком насадить на рожон, нарезают кусками. Рожон – это лучина, расщепленная в верхней части пополам, рыбу нанизывают на нее головой вниз и втыкают наклонно у костра, как можно ближе к огню или углям. Рожны периодически поворачивают, чтобы она готовилась равномерно. Дерево не должно обугливаться, поэтому чаще всего используют лиственницу. У правильно приготовленной рыбы чешуя легко отделяется от мякоти. Есть ее лучше сразу – «с пылу, с жару».

Вдоль кругобайкалки постоянно курсируют составы, радостно салютуя нам.

 

Байкал больше не баловал спокойной водой. Волна либо терпимая, либо большая, либо просто невыносимая проверяла наше терпение и выдержку. Труднее всего приходилось Сереже – все это время он был на руле, не освобождаясь от прочих своих обязанностей и дежурств. За день сильно уставала спина, а к вечеру ледяной ветер, пробирая насквозь, заставлял его отбивать зубами барабанную дробь. Тем не менее, он так ни разу и не попросил себя сменить. Проявил недюжинные способности к мореходству и даже получил одобрение отца. Однажды, поймав волну, летели метров 15 на ее гребне. Катя мужественно переносила качку, но холодные брызги Байкала заставляли ее искать место посуше и поуютней. Это был рукав моей куртки. Она проворно забиралась мне за шиворот куртки, предвкушая комфортное путешествие, но зубастые волны накрывали катамаран, заливая во все щели, и тогда она потихоньку перебиралась в рукав, а вытащить ее оттуда было ох как не просто.

Ветра на Байкале заслуживают отдельного рассказа, но особенно знаменита «сарма»! Все рыбаки считали просто своим долгом предупредить о нем. Сарма – самый сильный и страшный из ветров на Байкале. Вырывается он из долины р.Сармы и скорость его превышает 40 м/с. Летом ветер может внезапно начаться и так же внезапно закончиться. Причиной возникновения ураганного ветра является особенность сужающейся к устью долины Сармы, которая на выходе образует своего рода аэродинамическую трубу среди отвесных скал. Предвестником «сармы» рыбаки считают появление неподвижных облаков над вершиной горы. Ветер начинается, как только образуется небольшой просвет между вершиной горы и нижней кромкой облаков. Местные жители называют этот просвет воротами. Если ворота открылись – через 20-30 минут начнется ветер.

 

 

 

[Nikolks]

Вдоль восточного побережья дошли до дельты Селенги, вошли в нее, и мимо Красного Яра спустились в залив Провал к пос.Оймур. Селенга перводится с бурятского как «Красная река», и несет свои мутные рыжие воды из Монголии. Рыбу мы в ней так и не смогли поймать, хотя одна знатная поклевочка все-таки была. Местные рыбаки говорят, что рыба ловится весной, когда вода почище.

31 декабря 1862 г. во время 10-бального землетрясения ушел под воду на глубину 3-8м участок суши площадью 200км2 с 6 улусами (бурятские поселения), в которых проживало 1300 человек, и образовался новый залив Провал.

 

 

 

 

 

Из пос.Оймур договорились за машину и перебросились в Усть-Баргузин. На карте была нарисована прекрасная дорога федерального значения. На деле ее скорее не было, чем была, так что дело оказалось это не быстрое. Разговорились… Интереснейшие люди встречаются в походах. Отец и сын Соболевы – милые приятные люди, имеют огромное, по нашим меркам, хозяйство: больше сотни кур, 16 коров, свиньи, гуси, индюки. Еще у них своя пилорама. Еще занимаются посредничеством и перевозками. А сейчас еще сенокос, потом будут с «колотом» ( огромным молотком) кедровую шишку заготавливать, потом ягоду, ондатру… И так весь год. Как только все успевают!

Из Усть-Баргузина прошли по Баргузинскому заливу до полуострова Святой Нос, переехали в Чивыркуйский залив и дошли до Змеиной бухты. Там сделали дневку – отдохнуть, в горячих источниках покупаться, полюбоваться дикой заповедной природой. Егор решил по горам пройтись. На том и порешили.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

[Nikolks]

 

 

Вернушись в условленное время с горячих источников, обнаружили в лагере несколько неожиданную картину: «капитан» с подбитым глазом едва держался на ногах, поливая бензином (прямо из канистры) гору тлеющих свежесрубленных ветвей (в заповеднике!). История захватывающая: « Я в нескольких километрах от лагеря набрел на спящего медведя. В 20 метрах от меня. Я ему кричу: «Эй, мишка, ты чего!»» а он встает. Я ему кричу «Лежать! Стоять!», а он идет на меня…» Медведь, по всей вероятности, попался не дрессированный, команды не понял и пошел на Егора. Благо, тому хватило ума упасть ничком на землю, и медведь прошел по нему, наступив прямо на голову. Спас рюкзак. В клапане остались следы когтей, Егор же отделался сильным испугом. На столько сильным, что, прибежав в лагерь, выпил все запасы спирта, вырубил половину заповедника и спалил полканистры бензина, опасаясь преследования медведей. Уговорить его лечь спать не удалось. Топор, бензин, колющие и режущие предметы пришлось попрятать. Но было уже поздно. «Капитан» расправил крылья и жаждал подвигов. Едва мы отошли от лагеря, он поднял руку на Малого, аккомпанируя себе отборным матом. Никакие его извинения уже не могли разрушить стену непонимания и недоверия. Искупавшись, в чем мать родила, он еще долго ходил в этом «наряде» по побережью, пугая отдыхающих то ли своим видом, то ли своим рассказом. Вечером мы попытались поймать что-нибудь на ужин - в заливе отлично ловилась щучка, причем, что на вертушки, что на джиг - на силикон. Но подступиться к воде с берега было нереально, а катамаран Егор не дал.

Набравшись терпения, мы все-таки закончили водную часть путешествия, собрали катамаран, разделили вес и расстались: Егор, как мы и планировали вместе с самого начала, высадился на Ольхоне, а мы уехали в Листвянку, договорившись встретиться в Иркутске перед вылетом.

 

 

 

 

 

[Luazkin]

Никакие его извинения уже не могли разрушить стену непонимания и недоверия.

Да, не только хорошие воспоминания, которые мне очень понятны, но и это мне знакомо. К сожалению.

Проходил дважды за походы.

Однако, приятного - в разы больше, чем эти гадости.